Какой смысл ехать?– То есть вы понимаете поступок Александра Радулова, который вернулся?– Полностью понимаю.
В России сейчас спокойнее
И вот начинается постоянное головокружение. Сегодня один партнер, завтра другой. Или вот другой пример.– Так его все боялись. Ну, кто будет биться с Лараком? Человека три по всей лиге могли бросить ему вызов, не больше. Но, учитывая, что за драку дают пять минут, показатель нормальный. Впрочем, в составе «Финикса» Ларак играл в хоккей.
Гражданство: РоссияНападающий ЦСКА Олег Сапрыкин вспоминает о своей жизни в Национальной хоккейной лиге, рассказывает о любимых игроках и утверждает, что за океаном многое решает политика.– Если вспоминать вашу карьеру в Америке, то можно ли говорить, что вы всем довольны?– Однозначно доволен.
– Нет. В «Калгари» при Дэрриле Саттере была как раз нормальная ситуация. Есть вопрос – тебе его зададут. Ладно, если в команде есть соотечественники. А если нет? Я вот приехал без знания языка. Первые три месяца было непросто.
– Из «Сиэтла», где вы начинали карьеру, кто-то смог пробиться в хорошую команду, кроме вас?
– Саша Фомичев в Омске. Скотт Келман был очень хорошим игроком. Но он вроде бы никуда не пробился в итоге, так и играет в низших лигах. Джимми Поллок еще со мной играл, который в прошлом году за ЦСКА выступал. А самый знаменитый партнер, наверное, Бен Клаймер. Он выиграл Кубок Стэнли в составе «Тампы». Одним из партнеров был Кори Стиллман. А вот против кого играли, не помню. У меня в этих четырех играх была одна голевая передача.
Шон слишком много говорит, но мало делает.– А кто главный шутник из тех, с кем приходилось выходить на лед?– Вратарь Рэй Эмери, мы с ним в «Оттаве» пересекались. Но я благодарен руководству «Флэймс» за то, что мне четко объяснили ситуацию. К сожалению, такое отношение бывало не везде. Так что с их стороны никакого обмана не было. Но все-таки я сыграл четыре матча за «Калгари» во втором сезоне. Если бы провел семь, то меня должны были оставить в первой команде.
– Помните эти четыре игры?
– Еще бы. Для молодого парня, попадающего в основной состав в 19 лет, это самое незабываемое событие. По идее, у нас были еще способные ребята. Но не у всех сложилось.– Вы провели два года в WHL. Не много ли? Тебя узнают везде, едешь ли ты в супермаркет или просто вышел поужинать. А в Финиксе наоборот. Вообще никто о хоккее не думает. Можешь идти куда угодно – не узнают.
– Тогда точно было гораздо лучше, чем сейчас.
– Почему?
– Так НХЛ воюет с КХЛ. Думаю, что все началось года три назад. А ведь какие времена были. В мой год задрафтовали больше тридцати российских хоккеистов. А сейчас сколько?
– Только вот непонятно, как война между лигами может повлиять на отношение к тем или иным игрокам? Ты либо играешь, либо нет. При чем тут война?
– Все равно сказывается. Это политика, а в Америке всегда политические вопросы выходили на первый план.– В чем была проблема «Финикса»?– Да там не знали, чего хотят. Например, набирали хороших игроков и не могли найти им применение, кого в какое звено ставить.
В раздевалке не кидался на товарищей?
– Нет-нет, что вы. Он в раздевалке если и выделялся, то только разговорами. Шутками, приколами, подколками. Но, конечно, как и большинство тафгаев, старался зарядить нас эмоциями. Постоянно кричал, заводил. Для драчунов это обычная ситуация, они ведь понимают, что много играть не будут. Выйдет на лед на четыре минуты, кому-нибудь набьет лицо и уедет. Такого как в России, когда они носятся за играющими хоккеистами, нет.
– Вы же еще и Жоржем Лараком поиграли. Правда, почему-то штрафных минут он набрал немного в вашей команде, всего 52 в 56 матчах.
Сейчас все изменилось. Да и стоит ли бросать все и ехать в чужую страну, не зная языка, чтобы играть в низших лигах. Теперь у нас в стране и чемпионат сильный, и деньги платят хорошие. Кроме того, ты вместе с родными, друзьями.
– Не смешно ли, когда тафгай начинает «играть в хоккей»?
– Да нет, нормально. Мы просто смотрим на их штрафное время. Но они же не всегда дерутся.
– Вы были в одной команде со многими известными игроками. Кто был самым классным?
– Джером Игинла. Мог на льду все. Он настоящий лидер. И во время матча вел свою команду, и в раздевалке был вожаком. Все бегает, бьет исподтишка. Понятно, что у него работа такая, но все равно головой думать нужно. Должно же быть какое-то уважение.
Может быть, жизнь спокойнее, но сейчас, с этим кризисом, думаю, у американцев возникнут сложности. Так что теперь спокойнее уже в России.– А по городам? Где комфортнее всего было?– Хоккеисту особенно тяжело было в Калгари.
Наззи всегда был очень спокойным. Вот совершено не понимаю, как его приписали к тафгаям. Если с ним обедаешь или просто разговариваешь, никогда это в голову не придет. Но мы же знаем, что Андрея сделали полицейским в Америке. Когда он начинал, то мог на льду многое. Спокойно забивал, отдавал, убегал от всех.
– И как же так получилось, что он стал драться?
И, главное, старается нанести травму.– Еще, говорят, в лиге не любят Шона Эйври?– Этот такой же, но в меньшей степени. Знал, что, если что-нибудь случится, он за меня вступится.
– Кто из хоккеистов вам больше всего запомнился своим поведением? Над чьими действиями постоянно смеялись?
– Есть один такой, над которым до сих пор все смеются – Яркко Рууту. Вообще непонятный хоккеист. Я считаю, что это один из лучших хоккеистов НХЛ. Включаю в это понятие все: человеческие, лидерские, игровые качества. А если говорить о сильнейшем игроке в НХЛ, то я думаю, что к уровню Павла Буре никто так и не приблизился.– Интересно, а российские хоккеисты в Америке держатся вместе?– Да смотрят, рост большой, может по голове дать. Только в жизни это милейший человек. Если встречаемся, я всегда с ним с удовольствием разговариваю. Кстати, в Америке, когда я с ним выходил на лед, то чувствовал себя в полной безопасности.
– Просто по их правилам я не мог играть, допустим, в АХЛ. Либо в основном составе «Калгари», либо в юниорах. Решили оставить меня в юниорах еще на сезон.
Как придет в каком-нибудь разноцветном костюме – хоть стой, хоть падай. Постоянно их менял.
– Редкий вратарь с удовольствием дерется.
– Это да. При мне он дрался на тренировке с тафгаем Брайаном Макгрэттаном. Оба такие «зажигалки», вспыхивают мгновенно. Их сразу разнимать бросились, чтобы они травмы друг другу не нанесли.
– Во вратарской форме неудобно драться.
– Рэю, по-моему, все равно. Двигался даже быстрее некоторых.
– Вы провели два сезона в «Финиксе». Болею за «Пэтриотс».Дата публикации: 28.10.2008
Так было и так будет.– Пока в сторону от политики. Вы играли в одной команде со знаменитым Кшиштофом Оливой, одним из самых активных тафгаев в прошлые годы. Казалось, что он всегда дерется.
Наверное, мог бы достичь большего, но в целом жаловаться не на что. Решение уехать в Америку было принято на семейном совете. В российском хоккее была тогда совершенно другая обстановка. Вот и решил что-то новое попробовать. Команда выигрывает десять матчей и вдруг состав начинают менять. Опять звенья все перетасовали.
– А что в этот момент говорят тренеры?
– Ничего, просто все меняют. Наверное, не те забивали и отдавали, от кого этого ждали. Говорю же, политика. Многое зависит от условий, срока действия контрактов. Но во всем разобраться невероятно сложно. Да вы вот у Ладислава Надя спросите, который сейчас за «Северсталь» играет, он подтвердит. С ним вообще странно поступали. В одном матче забивает два гола, в следующем играет 10 минут. Как это объяснить?
– У тренеров спросить. Или вы с ними конфликтовали?
– Нет, не конфликтовали. Знаете, там отношения со всеми хорошие. Все тебе в лицо улыбаются, все прекрасно. А потом принимаются такие решения. В этом плане считаю, что в России все честнее происходят. Если есть к тебе претензии, их выскажут прямо в глаза.– Это точно. Клюшки у нас по раздевалке летали, фляжки и другие предметы. Ни в кого не попадал, но хотелось поскорее выйти на лед, исправить ситуацию. Честно говоря, в первый год моего пребывания в «Калгари» был удивительно, когда по раздевалке начали летать вещи.
Но тут еще надо знать самого Сашу. Это человек, для которого много значат друзья, общение. Ему в Америке было очень тяжело одному. Он вызывал, беседовал, выслушивал. А в «Финиксе» была непонятная ситуация.
– Все отмечали эмоциональность Саттера.
С тобой ведут диалог. В «Финиксе» никогда ничего не говорили, а ты потом ломай голову, что то или иное действие означает.– Так во всех клубах НХЛ? Но, что сделать… такой человек. Ненавидит, когда люди, имеющие большой потенциал, не показывают того, что умеют.
– Интересно узнать про ваш период в «Оттаве». Было ощущение, что вы не поняли ожиданий клуба, а тренеры не понимали, чего ждать от вас. В общем, не получилось.
– В «Оттаву» меня обменяли из-за того, что «Финикс» просто побоялся.
– Чего?
– Я был вторым в команде по результативности, у меня заканчивался контракт. И «койоты» не знали, что делать. Но в тот год вообще были удивительные обмены. Так, сначала из клуба отправили лучшего бомбардира, затем человека, занимавшего второе место. Потом очередь до меня дошла. В общем, думаю, что все из-за финансов. Только подписали Эда Джовановски на большую зарплату. И надо было освобождать ведомость. Команда-то небогатая, зрителей мало приходило.
– Так что с «Оттавой»?
Но этомногим говорят.– Скучаете по Америке?– У меня там остался дом в Финиксе, летом езжу.
– Из-за этого вы к отъезду Александра Никулина к «сенаторам» отнеслись скептически?
– Да все было ясно, я и Саше об этом говорил. Но он ведь не маленький мальчик, все прекрасно понимал. Ему-то обещали, что играть будет в первой команде.– Я не понимал, чего они от меня хотели. Уже через неделю стало ясно, что мне ничего в этом клубе не светит. Никто на меня не рассчитывает. Взяли перед плей-офф для подстраховки.
Там в почете бейсбол и американский футбол.– Вам какой вид больше нравился?– На бейсболе я засыпаю, а вот американский футбол мне по душе.– Когда я играл в «Калгари», то постоянно держался рядом с Валерием Буре и Игорем Кравчуком. Они делились опытом, было очень приятно и сильно мне помогло.– Там в «Калгари» был еще и Андрей Назаров.– Ох, приятно о нем вспомнить.
Но из памяти уже стерлось, кому я ее отдал.– Зато на третий год вы уже были полноценным игроком «Калгари». Кстати, каково было отношение к русским в то время? А так не очень. Хороший кофе и в Москве найти можно. И пробки там есть.
Кто там был душой компании, лидером?– Лидером? Команда семь лет ничего не выигрывала, стоит ли выделять лидера? Не было таких хоккеистов, как Игинла. Может быть, Дерек Моррис пытался сплачивать коллектив.
