Он всегда был несколько более прямолинейным и простодушным, чем его более утонченные сотоварищи, и, вполне естественно, без насилия над собой тяготел к своеобразной грубоватой экспрессивности. Это отчасти ограничивало его творческие возможности, но и придавало его произведениям своего рода привлекательность.Уже в первые годы нового, шестнадцатого столетия начинают активно работать в Венеции Джорджоне и Тициан. Посещающий этот город молодой живописец из близлежащего Фриули, естественно, сразу же замечает новых мастеров, как и все прочие, кто имеет какое-то отношение к живописи.
Биография
Все они более или менее подчеркивают драматические контрасты света и тени и вообще стремятся к повышенной экспрессивности.Нечто подобное наблюдается, впрочем, и у Микеланджело, и даже у Рафаэля на определенной ступени его эволюции. Однако североитальянские художники зачастую идут гораздо дальше, нежели римско-флорентийские, в разработке живописно-колористических, фактурных, светотеневых эффектов особого, взволнованного звучания.Справедливость требует отметить, что такой живописец, как Порденоне, несколько уступает в природной одаренности ведущим художникам итальянского Севера.
Порденоне даже соревнуется одно время с самим Тицианом за успех среди венецианцев. Правда, ценители масляной живописи без колебаний предпочитали Тициана, однако в области фресковых росписей Порденоне, с его смелостью, экспрессивностью и богатым опытом работы, имел определенные преимущества. К сожалению, очень многие из венецианских фресок Порде ноне погибли или серьезно пострадали, так что трудно даже составить сегодня определенное представление о них. Здесь нельзя не заметить по ходу дела, что сам Тициан ценил эти создания своего конкурента. Заявляют о себе в средней Италии такие экспериментаторы, искатели нового выразительного языка, как Россо, Понтормо, Пармиджанино. В северной Италии, обладающей своей традицией и пролагающей свои пути в искусстве живописи, сказать новое слово в этом искусстве довелось таким мастерам, как Корреджо, Лоренцо Лотто и Джованни Антонио Порденоне.Эти трое не составляют единую школу или группу.
Он подчеркнуто и намеренно деформирует пропорции фигур, прибегает к выразительным нарушениям масштабных соотношений и вносит в свои композиции вихревое движение. Его герои выражают свои настроения и помыслы с таким неистовством, которого не допускают ни Рафаэль, ни Тициан.Стиль Порденоне не мог особенно привлекать столичных заказчиков и казался странным, необузданным, «диким», нарушающим чувство меры. Пришлось покинуть папскую столицу и снова отправиться по небольшим городам и городкам, где можно было получить работу. Притом он переживает те же трудные искания, что и большинство его современников, соратников и соперников по искусству.
Джованни Антонио Порденоне — уроженец провинциального городка Фриули, расположенного на северо-востоке от Венеции. Провинциальное происхождение и художественное воспитание, полученное вдали от «столиц» живописи, оставили отпечаток на творчестве мастера.Гражданство: ИталияХудожественное развитие Италии в эпоху-Высокого Возрождения стремительно, драматично и многообразно. Сразу же после того, как в первой четверти XVI века достигается высший рубеж развития ренессансного искусства (в творчестве Рафаэля, Микеланджело и других художников), на арену выступает многочисленное и беспокойное новое поколение. Оно мыслит в искусстве уже не так или не совсем так, как классики Возрождения на его наиболее гармоничной стадии.
Порденоне старается освоить мягкие, певучие ритмы композиций Джорджоне, чувственную полноту колорита Тициана. Но тут и обнаружилось, что новичок-провинциал довольно самостоятелен и строптив. Он органически не мог писать ни в духе Джорджоне, с его созерцательностью и таинственностью, ни в духе Тициана, с его торжественностью и жизнелюбием. Резкость, страстность, острота и прямота выражения неискоренимы в искусстве Порденоне, и вся его творческая биография становится как бы ареной борьбы классической гармонии Ренессанса с громкими, яростными проявлениями какой-то неутоленной страсти.
Алтарные ‘картины и фрески, исполненные для храмов в нескольких небольших городах Италии (Тревизо, Альвиано и др.), демонстрируют эти особенности живописи Порденоне. Посещение Рима (до 1520 г.) и знакомство с шедеврами Ра-фаэля в Ватикане не переубедили упрямого мастера из Фриули. Но в эпоху великих гениев даже замечательным мастерам приходится отступать на задний план. Трудно соперничать с Джорджоне и Тицианом, с Корреджо. Но свои собственные — причем выдающиеся — достоинства есть и у Порденоне. Он, пожалуй, проще и мужественнее, резче и суровее, чем прочие живописцы Венеции и Венецианской области.
В 1520-1521 годах выполнены фрески Порденоне в соборе Кремоны — может быть, самые главные и лучшие среди всех сохранившихся монументальных работ мастера.
Фрески посвящены самым драматичным событиям Евангелия — Страстям Христовым. «Осмеяние Христа», «Путь на Голгофу» и другие сцены этого цикла увенчиваются большим «Распятием». Оно заполнено до отказа взволнованными, возбужденными людьми. Отчаянно жестикулируют и переругиваются солдаты, потрясены горем близкие казнимого, страх и любопытство обуревают зрителей, а жертва испускает дух на кресте в последних содроганиях. Величавая сдержанность классического Ренессанса почти забыта в каком-то всеобщем исступлении. Не случайно эта трагическая фреска в Кремоне фигурирует среди прообразов «Герники» Пикассо — этого нового Апокалипсиса XX века.
Близкое к описанному впечатление производят и другие фрески кремонского собора. В «Оплакивании» поражает резкий, почти колющий глаз ракурс мертвого тела Христа, с разорванными гвоздями ладонями рук и ступнями ног, безжалостно выставленными на зрителя. Сходными качествами отличается и живопись Порденоне в соборах городов Спилимберго и Кортемаджоре, где художник работал в 1520-е годы.
С 1527 года Порденоне постоянно живет в Венеции. Во время работы для венецианских церквей ему приходится во многом считаться со вкусами заказчиков и зрителей, то есть по крайней мере не слишком озадачивать и пугать их своими необычными произведениями. И если напор энергии и страсти в них не ослабел, то во всяком случае вошел в более «цивилизованное» русло. Они работают в разных художественных центрах и многими особенностями своего искусства отличаются друг от друга. Но имеют, однако, и нечто общее. В той или иной степени они отдают дань свободной живописности, увлекаются передачей световоздушной среды и свободного пространства, насыщенного воздухом. Но случилось так, что поздний, «венецианский» стиль Порденоне (несколько более спокойный, мягкий и живописный, чем это было прежде) представлен образцами, находящимися за пределами Венеции, поскольку и в эти годы мастер подчас ездил на материк, на «твердую землю», как принято говорить в Венеции. Так были исполнены фрески в церквиМадонны ди Кампанья в Пьяченце, где мастер побывал в первой половине 1530-х годов. Взволнованность и порыв, не без труда удерживаемые в границах классической композиционной формулы, налицо в алтарной картине «Благовещение», созданной в 1537 году для церкви Санта-Мария дельи Анджели в Мурано.
Судьба произведений художника оказалась трудной и драматичной. Многое не сохранилось, многое труднодоступно и малоизвестно, и потому мало кто из больших художников, живших после Порденоне, догадывался о значении его искусства. Сегодня можно с уверенностью сказать, что именно с него начинается линия «неистовой» живописи в Венеции, которая позднее будет увековечена открытиями Тинторетто, а позднее внесет свой вклад в рождение нового живописного стиля в Италии и других странах — стиля барокко.
