Александра Иольевна хорошо помнит митинг в районном селе, на котором объявили о том, что нацистская Германия напала на Советский Союз.Осенью 1941 года шестнадцатилетняя девушка пошла учиться на курсы трактористов при МТС, и уже весной вышла пахать на колесных тракторах поля перед посевной. Преподавателем была молодая женщина, окончившая институт.
Биография
Вот она и объясняла, как заводить, где какие узлы, шестеренки, как исправлять поломку своими силами, если механик не смог приехать. Были и гусеничные машины, но у подростков не хватало сил, чтобы на них работать. Мужчин в трактористских бригадах практически не было, работали одни женщины – оставалось только несколько механиков на МТС, у которых была ‘бронь’, да пара вернувшихся с фронта инвалидов.
Александра Иольевна Потехина всю войну проработала трактористом на колхозных полях. Она родилась в 1925 году в деревне Суховской Межевского района Костромской области. Это была большая деревня за сотню дворов, располагавшаяся недалеко от районного центра. В семье была еще старшая дочь Надежда. Начало коллективизации маленькая Саша запомнила как бесконечные раскулачивания и аресты тех, кто имел хоть сколько-нибудь крепкое хозяйство.
1937 год выдался неурожайным и голодным, Потехины вынуждены были зарезать корову, да так и не смогли ее потом купить, пока Саша не стала работать трактористом и не заработала достаточно трудодней. Трактористам платили три килограмма зерна за трудодень, что по сравнению с колхозниками было богатым заработком – колхозники получали в десять раз меньше.
Когда началась война, отец Саши ушел на фронт и не вернулся. Он погиб в 1943-м под Сталинградом. За ним ушла и старшая сестра, а Сашу, которая хотела стать медсестрой и тоже идти на фронт, не отпустила мать.Год рождения: 1925
Место рождения: с. Суховская, Костромская область, Россия
Гражданство: РоссияОсенью 1941 года шестнадцатилетняя девушка пошла учиться на курсы трактористов при МТС, и уже весной вышла пахать на колесных тракторах поля перед посевной. Преподавателем была молодая женщина, окончившая институт.
Вот она и объясняла, как заводить, где какие узлы, шестеренки, как исправлять поломку своими силами, если механик не смог приехать. Были и гусеничные машины, но у подростков не хватало сил, чтобы на них работать. Мужчин в трактористских бригадах практически не было, работали одни женщины – оставалось только несколько механиков на МТС, у которых была ‘бронь’, да пара вернувшихся с фронта инвалидов.
Бригада (четыре тракториста, учетчик горюче-смазочных материалов и бригадир) приезжала в деревню, их определяли на постой к хозяйке, которая готовила, а иногда и в поле обеды носила, и кроме трактора и подушки, Александра Иольевна ничего не видела. Ни выходных, ни отпусков, ни праздников не было. Уставали так, что иногда и поесть сил не было, а о том, чтобы на танцы сбегать или в кино, речь вообще не шла. Уехать тоже никуда не могли, потому что паспортатрактористам и колхозникам не выдавали, а самовольный уход грозил арестом и судом. Иногда Саше удавалось уехать в родную деревню и отдохнуть дома несколько дней, вымыться в бане и отоспаться, пока не приходила повестка, гласившая ‘если не явитесь такого-то – пойдете под суд’.
У нее не было детей – надорвалась в молодости.Работа была невероятно тяжелая, каторжная. Работать приходилось по двенадцать-четырнадцать часов в сутки, сначала две недели с семи утра до семи вечера, а потом две недели с семи вечера до семи утра. После смены нужно было провести техническое обслуживание своей техники – заправить, смазать, а то и подремонтировать, если нужно.
Первым выходным днем стал день Победы, а уже на следующее утро Саша уже снова пахала. Александра Иольевна отработала на МТС шесть лет, после чего уволилась и уехала в Киров, где устроилась на завод.
Осенью и зимой тоже не удавалось отдохнуть, нужно было ремонтировать технику, плуг, сеялку – механики из МТС не успевали обслужить все бригады. Самим вытачивать детали, самим клепать, самим нарезать болты, самим ворочать огромные тяжелые колеса. Травмы не были редкостью – в основном, ломали руки и ноги.
